Когда родился:
13 октября
Где родился:
Флоренция
Когда умер:
5 ноября
Где умер:
Флоренция
Страна: Российская империя
Альбертинелли родился 13 октября 1474 года в итальянском городке Флоренция, в семье ювелира Бьяджо ди Биндо Альбертинелли. Отец обучил его мастерству собственного дела и Альбертинелли следовал его профессии до 20 лет.
Продолжая заниматься золотобитным ремеслом отца в 12 лет стал учеником Козимо Росселли. В студии собственного учителя живописец получил свои 1-ые познания о живописи и тут же сдружился с Баччо дела Порта (известного потом под именованием Фра Бартоломмео). Невзирая на совсем различные нравы, дружба их была так крепка, что они стали одним целым. Друзья много и плодотворно работали вкупе, чем разъясняется сходство их манер («Поклонение малышу Христу», 1490-е г.).
В 1494 году Баччо ушел от Козимо, чтоб заняться искусством без помощи других, как мастер. Мариотто ушёл совместно с ним. Так они открыли свою мастерскую, после этого длительное время оба проживали у Порта Сан Пьеро Гаттолини, выполняя почти все вместе. Длительное время Альбертинелли считали двойником Фра Бартоломмео, не отдавая подабающее его таланту. Но сам Мариотто находился под сильным воздействием собственного друга, а время, проведенное совместно, оказалось самым блестящим периодом его творчества, когда он достигнул большей монументальности и композиционного совершенства.
Потому что Мариотто не так основательно обладал рисунком, как Баччо, он обратился к исследованию антиков, находившихся тогда во Флоренции, большая и наилучшая часть которых была в доме Медичи. Он много раз срисовывал некие из маленьких плит, высеченных полурельефом в лоджии сада, выходящего к Сан Лоренцо; на какой-то из них был прекраснейший Адонис с собакой, на другой – две чудеснейшие оголенные фигуры, одна из которых посиживает с собакой у ног, другая же стоит, скрестив ноги и делая упор на палку; были там и две другие таких же размеров, на одной из которых были два путта с перунами Юпитера, а на другой — оголенный старец, с крыльями за спиной и на лодыжках, и с весами в руках. Кроме этого, сад этот был полон дамских и мужских торсов, которые изучал не только лишь Мариотто, да и все архитекторы и живописцы тех пор. Большая часть этого хранится сейчас в раздевалке барона Козимо, а другая часть осталась на месте, как, к примеру, два торса Марсия, остались на месте бюсты над окнами и бюсты царей над дверцами.
Изучая эти антики, Мариотто сделал огромные успехи в рисунке и поступил на службу к мадонне Альфонсине, мамы барона Лоренцо, оказывавшей ему всяческую помощь, чтоб Мариотто имел возможность совершенствоваться. И вправду, чередуя технику рисование с живописью, он заполучил большой опыт, как это и обнаружилось в нескольких картинах, написанных им для этой синьоры, посланных ею в Рим для Карло и Джордано Орсини и попавших потом в руки Чезаре Борджа. Написал он с натуры мадонну Альфонсину очень отлично, и ему казалось, что в этой к ней близости он уже отыскал свое счастье. Но, когда в 1494 году Пьеро деи Медичи был изгнан, Мариотто лишился этой помощи и этого покровительства и переселился назад к Баччо, где он с еще огромным усердием принялся за изготовка глиняных моделей и за исследование и упрямое исследование натуры, также подражал работам Баччо, почему он в немногие годы и сделался мастером прилежным и опытным. И, видя, что все у него так отлично выходит, он осмелел так, подражая манере и повадке товарища, что многие воспринимали произведения Мариотто за работу Фра Бартоломмео. Но Альбертинелли не только лишь нежнее и грациознее собственного друга, да и подробнее в выполнении.
Когда Баччо дела Порта забросил живопись и ушел из мира в монастырь. Мариотто, утратив товарища, был в смятении и как потерянный, и настолько странноватым показалось ему это весть, что впал он в отчаяние и ничто его уже не веселило. И если б вообщем Мариотто не питал такового омерзения к общению с монахами, о которых он всегда очень плохо откликался, и если б он не принадлежал к противникам партии брата Джироламо Феррарского, то любовь его к Баччо, того гляди, принудила бы и его постричься и уйти в монастырь с товарищем. Но Джероццо Дини упросил его окончить заказанный им для кладбища и оставленный Баччо незавершенным "Ужасный трибунал", потому что манера у обоих была одна и та же. А потому что имелся картон, выполненный рукою Баччо, также и другие картинки, и окончить эту работу просил его сам Фра Бартоломео, который получил за нее средства и которого истязала совесть за то, что он не выполнил обязательства, Мариотто довел дело до конца с усердием и любовью так, что многие, об этом ничего не знавшие, задумывались, что все было написано одной рукою, по этому он и заполучил величайший авторитет в собственном искусстве.
Мариотто Альбертинелли был по словам Вазари, "человеком очень неспокойного характера, покорствующим собственной плоти в делах любовных, и очень весёлым в ежедневной жизни". Коллеги упрекали его в легкомыслии, и, как будто в доказательство их слов, Мариотто Альбертинелли бросил заниматься живописью. Решив заняться делом более низким, но зато наименее мучительным и поболее радостным и, открыв превосходнейшую харчевню за воротами Сан Галло, а у Понте Веккио аль Драго таверну и харчевню, занимался этим делом много месяцев, говоря, что он избрал искусство, в каком нет ни анатомии, ни ракурсов, ни перспективы и, что самое главное, за которое никто не обижает, а что в том искусстве, которое он бросил, все как раз напротив, так как то изображало мясо и кровь, а это наливало кровью и увеличивало мясо; и тут каждый денек слышишь, что тебя за доброе вино хвалят, а там только и слышишь, как тебя ругают.
Но надоело ему и это и, устыдившись занятия настолько недостойного, он опять возвратился к живописи и во Флоренции писал картины и расписывал дома людей. Так, для Джован Марио Бенинтенди он выполнил своими руками три маленькие истории, а в доме Медичи написал маслом по случаю избрания отцом Льва X тондо с их гербом и с Верой, Надеждой и Любовью. А для приятельства Сан Дзаноби, что около канониката Санта Мариа дель Фьоре, он подрядился написать на доске Благовещение, что с огромным усердием и выполнил. Он нарочно для этого отдал приказ пробить окно на созданном для вида месте и решил там и писать его, чтоб по собственному усмотрению ослаблять и усиливать на нем изображения строений, зависимо от видимой их на свету высоте и отдаленности.
Ему пришло в голову, что живописные работы, в каких нет рельефа и силы, а в то же время и нежности, ничего не стоят. А потому что он осознавал, что они не будут выделяться на плоскости без теней, если они будут очень темными, то будут непроницаемы, а если они будут нежными, то в их не будет силы, он грезил соединять в их нежность с особенным приемом, какой, как ему казалось, искусство до сего времени еще не искусно использовать так, как ему этого хотелось. И поэтому, когда ему представился случай применить это в нареченной работе, он стал с неописуемыми усилиями этого добиваться, что и видно по фигурам Бога Отца и нескольких путтов, летящих в воздухе, которые очень выделяются на доске благодаря темному фону написанной им там строительной перспективы в виде покрытого резьбой полукруглого свода, который, по мере того как арки уменьшаются, а полосы приближаются к точке схода, углубляется так, что кажется большим, не говоря о том, что там изображены очень роскошные ангелы, которые порхают, рассыпая цветочки.
Работу эту Мариотто писал и переписывал много раз, пока не довел ее до конца, меняя то более светлый спектр на более черный, то огромную его живость и яркость на наименьшую. Но, это его никак не удовлетворяло и он считал, что руке все еще недостает планов разума, ему захотелось отыскать белоснежный тон более броский, чем белила, и он начал их очищать, чтоб высветлять самые светлые места так, как ему этого хотелось. Все же пришлось ему признать, что искусством не выразишь того, что содержат внутри себя гений и разум человека, и удовольствоваться тем, что сделал, будучи не способен добиться того, чего сделать не мог. От живописцев же он заслужил за эту работу похвалы и почести, к тому же он возлагал надежды получить от собственных владельцев за такие труды еще больше того, что он получил, почему меж заказчиками и Мариотто и появились разногласия. Но Пьетро Перуджино, тогда уже старенькый, Ридольфо Гирландайо и Франческо Граначчи оценили эту работу и вместе обусловили ее цена. В церкви Сан Бранкацио во Флоренции он написал в полутондо Посещение Марией Елизаветы. Равным образом и в церкви Санта Тринита Богоматерь, св. Иеронима и св. Зиновия для Дзаноби дель Маэстро, а в церкви конгрегации священников св. Мартина написал также на дереве получившее огромное одобрение другое Посещение.
Он был приглашен в монастырь делла Кверча, что за Витербо, но только-только он успел приняться за еще одну доску, как ему вдруг захотелось повидать Рим, и, уехав туда, он стал писать и окончил в узкой манере маслом на доске св. Доминика, св. Екатерину сиенскую, обручающуюся с Христом, и Богоматерь по заказу брата Мариано Фетти для его капеллы в церкви Сан Сильвестро, что на Монтекавалло.
После чего он воротился в Кверчу, где у него было несколько возлюбленных, с которыми он не мог веселиться, пока был в Риме, и которым, распалившись от неудовлетворенного желания, он возжелал показать свою доблесть в турнирах. И вот, сделав последнее усилие, но, будучи уже не очень юным и не очень боевым в данном деле, он был обязан слечь в кровать. Приписав это тому воздуху, он отдал приказ перенести себя на носилках во Флоренцию. Но ни помощь, ни исцеление ему не посодействовали и, по прошествии нескольких дней, он скончался от этой хвори 5 ноября 1515 года и был погребен в церкви Сан Пьер Маджоре этого городка.
Учениками Альбертинелли были Понтормо, Инноченцо ди Пьетро Франкуччи да Имола и Джулиано Буджардини.
Техника
Красочная манера Альбертинелли отличается кропотливой прорисовкой фронтального плана и объёмностью изображения. Живописец употребляет все главные приёмы, как темперной, так и масляной живописи, добиваясь большей выразительности. Альбертинелли активно преодолевает традиции средневековой живописи: художника занимает построение анатомически верных пропорций человека, показ его в движении и в пространстве (триптих "Благовещение", “Рождество”, “Введение во храм”). Его наилучшая работа "Посещение" хранится в галерее Уффици во Флоренции.
Творчество
Шедевром самостоятельного творчества Мариотто является картина, ставшая вроде бы одним из типов "золотого века" - это именитая
Встреча Марии с Елизаветой"Встреча Марии с Елизаветой" в галерее Уффици. Все тут носит нрав зрелости: как неповторимая простота композиции, основанной на фигуре пирамиды, так и мягенькая светотень, выдержанная совсем в духе Леонардо, либо великие, размеренные складки одежд. Если же "декорация" "Встречи" в главных собственных чертах принадлежит более преждевременному стилю - пред нами знакомый из творчества Перуджино (схема Перуджино была в свое время восхитительным новаторством: конкретно в архитектуре собственных фонов он значит большой шаг вперед) портик на четырехгранных разукрашенных столбах - то все таки для зрелого художественного вкуса Мариотто типично, что он ограничился одной этой аркой" всякие же другие подробности суетного мира практически совсем укрыл за фигурами. Видно, вобщем, что "зрелость" не была еще тогда кое-чем полностью присущим искусству мастера. В расхваленном Вазари "Распятии", исполненном Мариотто три года спустя для флорентийской Чертозы (1506 г.), фигуры расставлены без связи, а пейзаж опять получает совсем перуджиновский нрав: мы лицезреем в фоне "германский" город, жиденькие, точно травки, деревца и неправдоподобные круглые горы на первом плане.
"Изгнание из рая" одна из ранешних работ живописца. На этой картине флорентийский живописец на рубеже веков, когда его родной город был центром самых величавых живописцев, указывает нам самое начало людской задачи - наказание за первородный грех, изгнание из небес. В идеалистически нарисованном пейзаже люди большим планом следуют за управлением, показанным неустанной указательной рукою Бога.